Руководство нашей страны не заинтересовано в том, чтобы граждане жили долго и не болели

Поддержка Газеты

Правительство России не хочет знать о здоровье нации
Интервью с А.И. Воробьевым, директором Гематологического научного центра РАМН, академиком РАН и РАМН

Руководство нашей страны не заинтересовано в том, чтобы граждане жили долго и не болели. Не определены приоритетные цели в области здравоохранения, чиновники из регионов и из центра не несут ответственности за здоровье простых людей, смертность в России опережает рождаемость, разрушается система профилактической медицины, важнейшие преобразования в сфере здравоохранения осуществляются без консультаций со специалистами, правительство игнорирует ведущих медиков страны, когда те пытаются указать на вопиющее положение дел и призывают кабинет министров остановить этот развал. Об этом и других темах корреспондент беседовала с бывшим министром здравоохранения СССР и РФ, академиком РАМН и РАН А.И. Воробьевым.

Андрей Иванович, в "Медицинской газете" недавно было опубликовано открытое письмо правительству РФ, подписанное многими известными деятелями здравоохранения - академиками, руководителями медицинских учреждений. Скажите, какова была реакция правительства на это обращение?

ПУБЛИКАЦИЯ В "МЕДИЦИНСКОЙ ГАЗЕТЕ"
"На карту поставлена жизнь миллионов наших людей"

Реакции не было. Обращение адресовано не министру, а именно правительству. Нельзя упрекать лично министра в том, что происходит в здравоохранении, которое отражает позицию правительства в целом по отношению к благополучию своего народа. Разве в образовании, в области культуры лучше? Разве проект закона "об автономных учреждениях" не является прямой угрозой ликвидации многих научно-исследовательских и высших учебных институтов? А идеология? Исподволь - ползучая реабилитация самого страшного палача мировой истории - И.Джугашвили-Сталина и оплевывание ключевого события в международном рабочем движении - Октябрьской революции.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ ВОРОБЬЕВ
Академик РАМН и РАН, профессор, доктор медицинских наук.

Родился в 1928 г. в Москве, в семье врача. Работать начал в возрасте 14 лет на стройке. Окончил 1-ый Московский медицинский институт в 1953 г. Работал врачом разных специальностей в г. Волоколамске. С 1971 г. - заведующий кафедрой гематологии и интенсивной терапии Российской Медицинской Академии Последипломного Образования, с 1987 г. - директор Гематологического научного центра. В 1991-1992 годах был министром здравоохранения (сначала СССР, потом - РФ).

Является ведущим ученым в области фундаментальных и клинических проблем, онко-гематологии и радиационной медицины. Первым дал полноценное описание патогенеза лучевой болезни, создал единственную в мире систему биологической дозиметрии, которая позволила, в условиях массовых радиационных поражений (Чернобыль), провести точную диагностику, сортировку пострадавших и правильную терапию (за работу по ликвидации медицинских последствий аварии на Чернобыльской АЭС был награждён орденом Ленина).

А.И. Воробьевым опубликовано более 300 научных работ, в том числе 12 монографий. Под его руководством защищены 10 докторских и 34 кандидатских диссертации.

Нет, беды здравоохранения - лишь часть огромной беды, в которую попала наша страна. Ежегодно в России умирает около 2 миллионов 300 тысяч человек, а население страны уменьшается на 800-900 тысяч человек. Мужчины не доживали до пенсионного возраста, хотя у нас он один из самых низких. Рассуждения о финансовых потоках, о раздельном финансировании муниципальной, федеральной медицины, как о рычагах, призванных восстановить систему охраны здоровья, не меняют ситуацию в охране здоровья. Всё это может заработать, если окажется в руках профессионалов, владеющих ультрасовременными технологиями. А другие никому уже не нужны, так как от ранее опасных болезней теперь не умирают. Также ошибочно представление об участковом враче, как о главном звене в лечебно-диагностическом процессе. Подобные разговоры могли быть лет 30-40 назад. Теперь заболевания, являющиеся основными среди причин смерти - опухоли и нарушения кровотока в сосудах, надо распознавать до того, как человек почувствует себя плохо. Только при таком подходе в огромном большинстве случаев можно добиться выздоровления и, к тому же, при малых затратах.

Вы говорите "реакции не было" - это что, обычная практика? Ведь обратилась не просто группа граждан, обратились крупнейшие специалисты в своих областях, врачи, - не странно ли такое отсутствие обратной связи?

Во-первых, такую бумагу мы отправили впервые в жизни. Написано письмо сейчас потому, что профессионалы раньше видят беду, нависшую над страной. Завтра увидят все. Представьте себя на месте врача, который ежедневно вынужден отказывать больным в лечении только потому, что лекарств не закупают. Но не лекарств от головной боли (эти как раз закупают), а лекарств противоопухолевых, почти на 100% излечивающих. И врач, и больной знают, что без этих лекарств гибель неизбежна. Речь идет о взрывоопасной ситуации.

А какие именно действия - или, наоборот, бездействие правительства особенно беспокоят медицинскую общественность?

Беспокоит отсутствие цели. До сих пор не заявлены основные задачи, хотя всем ясно, что срочно необходимо начать планомерную работу по продлению жизни наших людей. Начать надо с главных причин смертности - опухолей, сосудистых тромбозов. Конечно, их диагностика и лечение требуют больших знаний, высоких научных технологий. И то, и другое в стране есть, но используется плохо. А новые технологии не разрабатываются из-за открытых гонений науки.

В письме приведены удручающие цифры.

Мы сегодня находимся по продолжительности жизни на одном из последних мест в мире. Ничего подобного не было никогда. Почему с этим мирится руководство страны? Оно знает эти цифры. Впервые за свою многосотлетнюю историю Россия стала вымирающей страной. За рубежом, в частности, в Америке, президент делает отчет о состоянии здоровья нации, благодарит врачей, доноров. Это привязывает власть к ответственности за здоровье народа.

Скажите, можно ли сегодня исправить положение? При условии, что власти будут сотрудничать с врачами - представим себе такое...

Чтобы исправить положение в здравоохранении, надо сделать правилом отчет глав администраций регионов о состоянии здоровья граждан, а затем и аналогичный отчет Президента РФ. В такой ситуации появятся законодательные пути к управлению здравоохранением и по единой идеологии, и по контролю над финансированием. В такой ситуации не появятся идеи разрушать штаб медицинской науки - ее академию, которая ежегодно подает в Минздрав анализ здоровья нации (трагическая картина!) и никогда не получает ответа.

Из Открытого письма правительству РФ


Конечно. В медицине наступил новый век - молекулярный. Сейчас охрана здоровья опирается на совершенно другие позиции, нежели это было раньше. В биологии и медицине произошла революция: в течение последних десятилетий - одного, двух, не больше, - основная масса заболеваний расшифрована на молекулярном уровне. Допустим, человек очень много пьет воды. Проверяют уровень сахара в крови. Сахарный диабет. Но диабет достаточно часто является результатом наследственного дефекта, о котором можно узнать за десятки лет до того, как человек станет пить много воды. И тогда с помощью диеты, нормальной физической нагрузки можно сохранить человеку здоровье на протяжении всей его не укороченной жизни.

В большинстве случаев заболевший опухолью начинает чувствовать себя плохо лишь при далеко зашедшем болезненном процессе. Он обращается к врачу, когда оказывается, что ничего уже сделать нельзя. Значит, надо диагностировать рано. Можно ли это делать? Можно, в частности, по исследованию так называемых раковых белков в крови. Теперь можно. Первый раковый белок был открыт в нашей стране Гарри Израилевичем Абелевым. В дальнейшем было открыто много других белков, подтверждающих присутствие в организме той или иной опухоли на ранней стадии ее развития. Больной с опухолью сам никогда не придет к врачу с жалобами вовремя. Задача решается с помощью профилактических осмотров и исследований. А здесь без серьезной научной организации ничего не получится.

То есть можно снизить смертность, улучшить состояние здоровья просто благодаря профилактике?

Просто благодаря ежегодному осмотру. Та доктрина, которую советские врачи придумали и реализовали, сегодня находит признание во всем мире. Это наше достижение. И это несложно, и у нас в стране там, где этим советам следуют, живут на 15-20 лет дольше.

Где, например?

В прошлом это были "Кремлевка", госпиталь для высшего комсостава армии. Теперь и в других учреждениях вводят ежегодные медосмотры. Это не так дорого. Раньше анализ крови делал лаборант. Сейчас - машина. Один анализ крови в год, один анализ мочи в год, анализ на скрытую кровь, измерение артериального давления... Если врач осмотрит раз в год кожу, то запущенного рака - меланомы не будет, посмотрит молочную железу у женщины - исчезнут запущенные раки молочной железы, прощупает лимфатические узлы, - не будет запущенных лимфатических опухолей. Такой осмотр занимает несколько минут. А ведь во всех случаях ранней диагностики процент выздоровлений близок к 100. Можно ли современную технику пустить на профилактические осмотры широких слоев населения? Можно.

Это не очень затратно?

Дешевле, чем лечить запущенную опухоль, которую все равно придется лечить. Для определения "раковых белков" реактивы относительно дороги. Эти реактивы создают за границей наши же специалисты, не нашедшие применения дома, а можно было бы делать здесь. Пока у нас блестящее образование дают биофак, химфак МГУ. Их выпускников надо тащить в здравоохранение, а что в жизни? В системе профилактических осмотров займет свое место и участковый врач, как это было и раньше. Но участковый врач будет находиться в единой диагностической и лечебной цепи. От него нужно получать подозрение, допустим на опухоль. Диагноз будет поставлен после специальных исследований. Лечить иногда можно амбулаторно, но с жесткими инструкциями, как лечить. Это программное лечение. Проведение единого лечебного протокола в стационаре и поликлинике требует и единого медикаментозного обеспечения и надежного наблюдения за больным дома. Там, где расстояния от стационара до места проживания больных невелико, лежать в больнице можно малое время. В нашей стране иногда от специализированного стационара пациент живет за сотни и тысячи километров, в Тюменской области, например. Конечно, медикаменты должны быть бесплатными, потому что современное (эффективное) лечение опухоли стоит тысячи и десятки тысяч долларов, которых у простых граждан быть не может. Но ведь больше трети нашей зарплаты уходит на медицинский налог. А "страховая медицина" от онкологических больных отстранилась… Из сложившегося положения - тупика - выход найдут только профессионалы. Знахари, "целители", "экстрасенсы" - либо жулики, либо одержимые погоней за призраком. В общем: без науки - ни шагу!

И без денег?

У нас сегодня все время принято говорить о нехватке денег, дефицит которых и приводит якобы к тем дефектам здравоохранения, которые очевидны всем. Это абсолютно неверный посыл. Ведь официально заявлено, что золотой запас страны сегодня превышает все показатели за все предыдущие годы. Источник денег один в этой стране, это - "нефте- и газодоллары", ну, немножко - от продажи вооружения. О деньгах можно говорить после того, как мы определим цели. Вот если есть цель, то тогда совокупный мешок денег, отданный здравоохранению, будет перераспределен и адресован эффективной работе. Считается, что у нас раздут штат лечебных коек. Это так, кстати - около полувека, но этими вопросами должны заниматься профессионалы. Министр какие-то организационные моменты проговаривает правильно, но медицинскую идеологию не он должен определять, а специалисты.

Мы, руководители крупнейших клинических коллективов и институтов страны, которые, несмотря на нестабильное финансирование, имеют результаты диагностики и лечения, ни в чем не уступающие лучшим мировым, очень хорошо представляем себе, как без нереальных затрат тиражировать наши достижения и быстро переломить ситуацию с высокой смертностью. Эту задачу нельзя решать в общем виде. Она конкретна в сосудистой патологии, онкологии, травматологии, борьбе с наступлением туберкулеза...

Имеет ли значение, что министр здравоохранения - не врач?

Ничего страшного в этом нет. Министр обороны не военный - во многих странах. Пусть министр - не врач. У нас один из самых талантливых наркомов был не врач - Г.Н.Каминский (у него за плечами было 2 курса мединститута). Сталин его расстрелял. Замечательный был нарком. Он каждый вечер несколько часов работал с профессорами 1 Московского медицинского института. У них учился. Чем страшна картина нашего здравоохранения? При закупке медикаментов, оборудования тратятся несуразно большие деньги. Вот опубликовали список медикаментов, которые будут централизованно закупать. С кем-нибудь посоветовались из специалистов? Нет. Купили эффективный, но крайне дорогой кровоостанавливающий препарат, а препараты от гемофилии не закупили. Ввели в список жизненно важных средств парацетамол. Это симптоматическое средство, жаропонижающее, по сути своей очень вредное. Оно улучшает самочувствие в ущерб здоровью. Кто его внес в список? Почему?

Какие первые необходимые шаги должно, по-вашему, предпринять правительство РФ?

Оно должны поставить задачу: остановить вымирание народа. Первые шаги: вышвырнуть рекламу табака и спиртных напитков. Это несовместимо с охраной здоровья, просто со статусом цивилизованной страны. Табак - практически единственная причина самого распространенного рака мужчин - рака легких, важнейшая причина гангрены и ампутации ног, причина очень многих опухолей. Надо в ближайшие годы увеличить среднюю продолжительность жизни. Как это сделать? Вызывайте специалистов, они знают. Но общего рецепта не будет.

Нужно и можно (в части регионов это сделано) вдвое, втрое уменьшить смертность родильниц. Научная база известна, а организационные решения надо реализовать в самих роддомах. Совсем иные пути к хирургическому устранению склеротических сужений артерий. Этими технологиями должны владеть областные центры, а районные - только в крупных удаленных городах. А вот лимфатические опухоли не только в районных, но и во многих областных центрах нельзя диагностировать, так как там, из-за сложностей технических, испортят биопсированный материал. И диагностику, и определение программы лечения должна выполнить специализированная клиника в региональном центре, владеющая трансплантацией костного мозга.

Вместе с тем Минздрав должен иметь возможность вмешиваться в очевидные несуразности. Сейчас планируется перевести из центра Москвы двадцать третью и двадцать четвертую клинические больницы - высоко квалифицированные, крупные клиники, но их беда в больших земельных участках и красивых зданиях. Двадцать третья - единственная больница в пределах Садового кольца, куда везут больных с инфарктом миокарда. В этой клинике, если привезут больного рано - в течение 1-1,5 часов - смертность от инфаркта - 2-4%. А, если с опозданием - 25%. Больницу хотят отправить куда-то к Речному вокзалу. Опять же, нет ни публичного обсуждения, ни анализа. Для перевода этих больниц куда бы то ни было понадобятся сотни миллионов рублей. Для покрытия расходов с легкостью найдут частного инвестора. Но давайте не забывать, что частный капитал вытекает из той же нефтяной скважины, что и бюджет здравоохранения. На месте больниц откроют казино, заодно - и жилой дом для богатых. А если в центре города произойдет какой-то взрыв, обвал, катастрофа - при той загруженности улиц, которая у нас существует, пока пострадавших довезут на окраину, они просто перемрут. Равно как и больные с инфарктом миокарда.

Наша главная просьба: никаких решений, никаких реформ без гласной экспертизы ведущих специалистов. Ничего не решать "голосованием" с помощью наспех созванных совещаний, предполагаемые резолюции которых неведомы участникам обсуждения. На карту поставлена жизнь миллионов наших людей.


А мы видели, что с медицинской помощью при катастрофах у нас дело обстоит плохо. Ведь когда был теракт на Дубровке, многие погибли не от рук террористов?

Телекадры "Дубровки" страшны показом дикой неподготовленности (после этого уже журналистов к катастрофам не подпускали). Пострадавших тащили за руки - за ноги. Я такого не видел ни-ког-да. Во время землетрясения в Армении была масса погибших, пострадавших, но носилок хватало. Врачи работавшей там бригады Гематологического научного центра в течение первых пяти дней не спали ни минуты, но серьезных ошибок не было, потерь практически не было. А здесь... Погибли-то многие уже вне здания из-за неорганизованной эвакуации, из-за госпитализации только в "свои" больницы городского подчинения. Ни в одну клинику федерального подчинения, в институты Академии медицинских наук - а самые квалифицированные именно эти - ни одного пострадавшего не положили. На пол складывали, но в больницы другого ведомства не везли. Кто-нибудь это обсуждал?

Может быть, люди, которые руководили операцией, не понимали медицинских последствий? Может быть, врачи должны были проявить инициативу?

Инициатива была. Лично я разговаривал с министром (и не я один). С первым замом, с куратором здравоохранения в Московской думе, с куратором здравоохранения города, предлагая помощь. Почему это делал? Потому, что хирурги и реаниматологи нашего ГНЦ РАМН участвовали практически во всех спасательных работах при различных катастрофах: когда сгорели поезда под Уфой, когда был взрыв в Арзамасе, землетрясения в Армении и на Сахалине, трагедия в Чернобыле. Эти специалисты знают, что надо делать, они знакомы с "медициной катастроф". Но тогда все это носило характер государственных действий. А во время теракта на Дубровке были ведомственные действия. Это совершенно неправильно. Минздрав не был привлечен к оказанию помощи, так как беда случилась в Москве, а это другое ведомство. Никакого анализа нет, никаких медицинских публикаций нет, никакой профилактики, чтобы не повторилось, нет.


В Беслан мы приехали через четыре дня. Решающую роль там сыграли, конечно, врачи Владикавказа. Кое в чем им потом помогли коллеги из Москвы. Но специалисты высшего класса из Москвы должны были бы приехать сразу, первого сентября. Когда террористы только захватили школу. Было ясно: могут быть тяжелейшие комбинированные ранения… Сказанное не относится к категории размахивания кулаками после драки. В ликвидации последствий катастроф ошибки неизбежны. В Беслане их было не так уж много. Но нужен жесткий их анализ - именно ошибок. Затем - обязательное моделирование вполне ожидаемых потрясений. Понимаю, тема эта - другая. Но она - научно-организационная, а не просто организационная. Нужно собираться для научного анализа.

Беседу с А.И. Воробьевым вела Александра Борисенко